ДО 25 ЛЕТ. НЕ ЗАМУЖЕМ. БЕЗ ВРЕДНЫХ ПРИВЫЧЕК

Страницы 1 2 3

Вообще-то я из семьи, которая в нормальной стране жила бы очень хорошо - папа хирург, а мама биолог с двумя высшими образованиями. Но мы живем в Латвии, где - раз ты не гражданин - это никого не интересует, поэтому отец не имеет возможности практиковать, а мама вынуждена работать проводником в поезде. Сейчас мы почти бедные, и выхода из этой ситуации не видно.

Начало

Совершенно неожиданно - и очень кстати - одна хорошая подруга нашей семьи, директор фирмы, занимающейся трудоустройством за рубеж по программам Au Pair (помощь по дому), предложила мне поехать на год в немецкую семью. Всем условиям я соответствовала: до 25 лет, не замужем - а больше от меня ничего и не требовалось. Семья, которая меня приглашала, обещала мне отдельную комнату, питание и гуманный график работы - 30 часов в неделю. Плюс к этому оплата визовых расходов и проездной на городской транспорт. По программе Au Pair виза в посольстве дается без проблем и очень быстро.

Работа должна была состоять в уходе за маленькими детьми, домашней уборке, приготовлении обеда, короче - все домашнее хозяйство. Хозяева предпочтитают, чтобы у претендента был опыт работы с маленькими детьми, например, в детском саду или яслях - рекомендации оттуда очень помогают. На худой конец, как в моем случае, сгодится и наличие единоутробных собственных младших сестер или братьев - или просто любовь к маленьким детям.

Оплаты как таковой за работу не предусмотрено: подразумевается, что человек едет по этой программе не за деньгами, а для того, чтобы выучить язык. Тем не менее положены деньги на карманные расходы - в Германии это DM400 в месяц. В школе я учила английский, а немецкий был знаком мне только по фильмам про войну. Но это никак не повлияло на мои шансы. Я написала о себе кратенькое письмо, знакомая перевела его на немецкий, и вместе с моей улыбающейся фотографией все это отослали в Германию. Хорошо, если на фотографии, которую вы отсылаете будущим работодателям, вы будете запечатлены в окружении счастливых маленьких детей. Но если раздобыть такой снимок трудно, сойдет фото с животными, причем с любыми.

Врачи

В семье, которая меня приглашала, все были врачи, за исключением, естественно, детей. Они живут в городе Вупперталь - это под Дюссельдорфом. Клавдии 36 лет, ее мужу Роберту - 31. Он уролог в местном госпитале, заведует отделением, она - терапевт, семейный доктор. Это все ничего, самое страшное, что у них четверо детей мал мала меньше - восьми, шести, четырех и двух лет - и вот-вот должен был родиться еще один. Никакие добавки за вредность или коэффициент за количество объектов заботы программой Au Pair не предусмотрены, поэтому я кричала от ужаса (внутренне), но собираться продолжала.

Конечно, я могла упереться рогом и потребовать себе семью с одним ребенком - деньги те же, а проблем меньше. Но я ехала, что называется, по знакомству, и кобениться было неудобно. К тому же, по большому счету, мне было все равно, один ребенок или пятеро, главное - скорее вырваться в нормальный мир. Мама с папой посмотрели на это резко отрицательно, были и слезы, и валидол. И родители, и друзья боялись, что меня могут банально упереть в ночной клуб или в какой-нибудь бордель, поэтому основным их заветом было: зашить в подкладку деньги на обратный билет и в случае чего - бежать без оглядки.

В пути. Встреча

У каждого по-разному, а в моем случае дорогу мне оплатили мои хозяева. Самолет из Риги в Дюссельдорф стоил какие-то немыслимые деньги, поэтому я решила ехать на автобусе. Билет - около DM150, причем это в очень комфортабельном автобусе с удобствами и прибамбасами. По приезде хозяева меня спросили, сколько стоил билет, и эту сумму возместили. Первый кошмар случился на немецкой границе. В туманный предрассветный час среди поля немецкие пограничники всех нас высадили из автобуса, заставили разобрать сумки и начали трясти. Надо было развернуть и перетрясти все вплоть до последнего лифчика, а потом они взяли фонарики, привели собак и сами начали копаться в сумках и под сиденьями. Всем пассажирам также было предложено вывернуть карманы. Меня это очень неприятно удивило, но вслух я возмущаться не стала - что же делать, если все гости с Востока кажутся им подозрительными. Тем более, что приличные люди чаще преодолевают такие расстояния самолетом.

Второй кошмар произошел в Дюссельдорфе. Дело в том, что я не знала, как выглядит моя хозяйка Клавдия. Автобус приходит туда в два часа ночи, и мы договорились, что она будет встречать меня у главного входа в автовокзал. И вот я со своими двумя чемоданами под жутким дождем три часа носилась вокруг вокзала, бросаясь к каждой расплывчатой тени, напоминающей женщину. За мной плелся жуткий вонючий бомж, который упорно интересовался, не нужна ли мне травка, вопросительно бормоча: Drugs? Drugs? Через три часа беготни я поняла, что это такие хитрые немецкие правила. Дело в том, что полицейские ночью на территорию автовокзала пускают только тех, кто только что приехал - прибывающих пассажиров, а из города никто войти не может.

Я привалилась к пожилой русской паре, чтобы в их компании дождаться утра и там уже самостоятельно ехать в свой Вупперталь, и тут вдруг сквозь стеклянную стену увидела, что по улице беспокойно носится взад-вперед промокшая до нитки женщина, с огромным зонтом, вся всклокоченная и очень расстроенная. Подумав сквозь дрему, что это, возможно, Клавдия, я начала было засыпать, но тут забрезжил рассвет, двери вокзала распахнулись - мы бросились друг к другу в объятия, начались охи-ахи, и это положило начало нашим теплым отношениям. Она подхватила мои чемоданы, засунула в машину, и мы поехали домой.

Утро

В Германии живут люди, которые на ночь отключают в своем доме горячую воду. Все хозяйство управляется компьютером, и на счетчике горячей воды стоит специальная программа, включающая нагрев только с семи утра до часу ночи. Поэтому мне, мечтавшей о горячем душе двое суток дороги, пришлось обломаться.

Клавдия привезла меня в огромный двухэтажный дом в лесу на окраине города. Я не спала те же двое суток, что и не видела горячей воды, и ходила натыкаясь на стены. Но Клавдия взяла меня за руку и потащила по всем комнатам: здесь у них детская, здесь - гостиная, здесь еще что-то. Подводя меня - последовательно - к кроваткам всех своих четырех детей, она срывала с них одеяла и представляла мне моих будущих подопечных. Дети стонали и недовольно ворчали что-то сквозь сон, но Клавдия была непреклонна.

Познакомив меня - таким же образом! - с мужем, она повела меня в мою комнату. Два на три метра, но очень уютную. Из мебели - диван, встроенный шкаф, стол, на стеллаже - магнитола и купленный специально для меня маленький телевизор - сами они Fernsehen не уважают и его не смотрят. Огромное окно во всю стену выходило прямо в лес, который звенел и заглядывал в комнату - поэтому ни тесноты, ни чего-либо еще плохого не ощущалось.

Контроль

Ровно в восемь дверь в мою комнату открылась, и Клавдия известила меня, что пора вставать. Когда я вышла в гостиную, дети, празднично одетые, были все в сборе. Мы улыбнулись друг другу, я несколько раз повторила их имена (Мими, Нани и т. д.), и все рассмеялись. Дети оказались именно такими белокурыми одуванчиками, какими я всегда представляла себе немецких детей - золотистые вьющиеся волосы, голубые глаза, много разных бантиков и ленточек.

Никакого документального оформления наших отношений с Клавдией мы не делали. По-хорошему Au Pair подписывает с принимающей семьей контракт, в который можно включить все - вплоть до того, сколько раз в день надо мыть посуду или с каким шампунем купать малыша. Клавдия предложила мне составить такой документ, но я подумала, что вряд ли она меня будет так уж сильно эксплуатировать - и отказалась. Тем более, что на первых порах к ним продолжала приходить домработница - каждый день на четыре часа - и убирала, готовила, ухаживала за детьми.

Потом, ближе к моему отъезду, Клавдия рассказала мне, что поначалу этой женщине было дано задание наблюдать за мной и докладывать хозяевам: как я готовлю, тщательно ли убираю, как веду себя с детьми - часто ли я им улыбаюсь и с какой интонацией с ними разговариваю.

Через неделю после моего приезда мы с Клавдией пошли в местную организацию, наблюдающую за ходом программы Au Pair. Там надо было заполнить несколько бумаг, и меня зарегистрировали официальным работником в этой семье. По идее, при возникновении конфликтов я могла бы обратиться туда, и меня бы защитили. Я знаю одного юношу, с которым в семье плохо обращались, он пошел в это бюро, и ему подобрали другую семью.

Жестких условий относительно того, чего делать нельзя, было не так много. Клавдия с самого начала стала относиться ко мне как мама, поэтому и требования были соответствующие: справедливо полагая, что скоро у меня появятся друзья среди местной молодежи, она просила возвращаться не слишком поздно, на вечеринках много не выпивать, а если я задерживаюсь или вообще не прихожу, сообщать, где я, и оставлять телефон. Еще нельзя было курить - они, как врачи, курящих людей за нормальных вообще не считают.

Страницы 1 2 3